Оглавление

Российские монастыри

Посвященный пресвятой троице. Троице-Сергиев монастырь

Есть такое удивительное место в русской земле - Троице-Сергиев монастырь. Расположенный на вершине холма, огороженный мощными белыми стенами с приземистыми сторожевыми башнями, он величественен и незабываемо прекрасен и ранней весной, на фоне нежной зелени и неяркого голубого неба, и поздней осенью, в обрамлении золота листвы, и крепкой русской зимой в голубовато-белых снегах, и жарким летом в зеленом буйстве расцветшей природы. Ранним утром его соборы и купола как бы купаются в лучах восходящего солнца, а на закате, когда склоняющееся на западе светило бросает прощальные лучи на монастырские строения, очертания храмов и колокольни становятся почти графическими.

…Перед тобой древние крепостные стены, воздвигнутые над крутыми склонами холма, названного Маковцем, ибо он возвышался над окружающими как маковка; мощные башни по углам и на пряслах стен; большой Успенский собор с синими в звездах куполами; величественная и легкая колокольня; уютный древний Троицкий храм с золотыми куполами; Духовская церковь; трапезная, больничные палаты... Это целый городок, в котором не только храмы, но и музей, в том числе знаменитая ризница со своими богатейшими древностями; это и Духовная Академия, древнейшая и самая большая в России.

Основанный в сороковых годах XIV столетия преподобным Сергием Радонежским, монастырь сначала был деревянным. Но та первоначальная обитель, возникшая вокруг одинокой кельи ушедшего пустынножительствовать Сергия, была дотла сожжена в 1408 году, уже после смерти преподобного во время нашествия татарских полчищ Едигея. Три деревянных церкви во имя святой Троицы, сменяя друг друга, стояли на этом холме, пока в 1422 году не началось сооружение белокаменного Троицкого собора, воздвигнутого учеником Сергия игуменом Никоном «в память и похваление преподобному отцу своему» на месте древней церкви с могилой основателя обители.

Входишь в монастырские ворота, где на стенах изображены сцены из жития Сергия Радонежского, и начинается долгая экскурсия... нет, не экскурсия, а долгое знакомство и поклонение русским святыням, первейшая из которых - рака с мощами преподобного Сергия над местом его захоронения в Троицком соборе. Этот храм, выдающийся архитектурный памятник московского зодчества первой четверти XV века, украшенный иконами письма Андрея Рублева и Даниила Черного, столетиями хранил рублевский шедевр - храмовую икону "Троица", национальную святыню, высший образец древнерусского церковного искусства.

Многие события русской истории в той или иной степени связаны с Троице-Сергиевой лаврой. Вот небольшая Духовская церковь XV века, в которой Иван Грозный оплакивал ужасную кончину своего сына Ивана, убитого им в порыве безудержного гнева... Вот вместительный пятиглавый Успенский собор, мысль о создании которого также приписывается Ивану Грозному. У стен этого храма, сооруженного в 1559-1585 годах, находится каменная палатка-усыпальница Годуновых. Сам царь Борис, его жена и сын были погребены здесь в 1606 г., а его дочь Ксения - в 1622 году.

Вдоль южной крепостной стены возвышается здание трапезной с церковью преподобного Сергия, построенное в конце XVII века. Надпись говорит о том, что "храм преподобного отца нашего Сергия и при нем братии святая трапеза" созданы повелением государей Ивана и Петра Алексеевичей, в память, видимо, спасения царской семьи в Троицком монастыре во время московского восстания в 1682 году. Через семь лет, при свержении правительства своей сестры Софьи, Петр второй раз скрывался в этой обители. Благодаря этому двойному пребыванию царя в монастыре освящение трапезной, похожей на роскошный дворец с ярким и богатым декоративным узором, совершалось с особой торжественностью в 1692 году.

А рядом с пятиярусной колокольней, занимающей почетное место в ряду лучших высотных сооружений XVIII века и объединяющей веками слагавшийся ансамбль, находится скромная стела в честь воинского, гражданского подвига монастыря. В течение долгих шестнадцати месяцев 1608-1610 годов под стенами обители стояли польские войска гетмана Сапеги и Лисовского. Но и тогда, когда почти не осталось надежды на сохранение независимости страны, монастырь не сдался полякам, а продолжал сопротивляться, оказав немалую материальную и моральную поддержку народному ополчению во главе с князем Дмитрием Пожарским и нижегородцем Козьмой Мининым. С начала XVII века Троице-Сергиева лавра стала символом несгибаемости народного духа, символом самоотверженной борьбы с иноземцами.

…Отец Павел Флоренский: "Чтобы понять Россию, надо понять лавру, а чтобы вникнуть в лавру, должно внимательным образом всмотреться в основателя ее, признанного святым при жизни, «чюднаго старца, святаго Сергия». С первых лет своего существования, с тех самых пор, как преподобный старец поддержал московского князя Дмитрия Донского в борьбе против татар накануне вошедшего в историю Мамаева побоища - знаменитой Куликовской битвы, обитель Живоначальной Троицы была самым тесным образом связана с жизнью своей страны, с надеждами и чаяниями Руси. К тому времени, к 1380 году, когда великий князь Дмитрий Иоаннович собрал воедино воинство почти всех русских княжеств и двинул их на грозившие новым разорением полки Мамая, Русь уже без малого полтора столетия стонала под гнетом татарского ига.

Много раз за этот долгий срок земли русичей подвергались опустошительным набегам, много раз содрогалась наша земля от громового топота копыт татарской конницы... много раз в городах и селах стоял общий плач и слышались мольбы о спасении... И на этот раз беда шла грозная, неминуемая и воистину ужасающая: Мамай поклялся обратить в пепел земли великого князя Московского, который отказывался повиноваться Орде и не платил дани. Более того, три года назад русское войско под предводительством двадцатисемилетнего Дмитрия Иоанновича впервые разбило татар на реке Воже.

Беспокойно было на душе у великого князя, когда он со своими князьями и боярами приехал в Троицкий монастырь к преподобному Сергию за благословением. Летняя благодать царила в природе. Уже начинали собирать плоды со своих огородов; месяц август щедро расплачивался с земледельцами за их нелегкий труд; но не было мира в душах людей. Из Москвы пришли вести, что великий князь собрал войско огромное; под его стяги стали полки Владимирского, Суздальского, Переяславского, Ростовского, Костромского, Дмитровского, Нижегородского и других князей. А сам Дмитрий Иоаннович уже на подходе к монастырю... Клубится пыль на дороге... Быстро скачут всадники через леса к тихой обители преподобного Сергия: время дорого, враг на пороге. Если приложить ухо к земле - на много верст вокруг слышен этот мерный тяжелый гул. Впереди небольшой группы - сам великий князь. Рядом с ним - его двоюродный брат и ближайший сподвижник Владимир Андреевич, получивший за победу на Куликовом поле прозвание "Храбрый".

…Всадники спустились в ложбину, переехали ручей и поднялись на Маковец. Не доезжая до встречающих, великий князь спешился и преклонил колени перед Троицким игуменом. Сразу было ясно, что Дмитрий Иоаннович, сопровождаемый только князьями, боярами и воеводами, пришел в монастырь ненадолго, чтобы помолиться в святой обители и получить у преподобного благословение на ратный подвиг, ибо имел он великую веру к святому старцу. Князь знал о божественном даре пророчества, которым был награжден Сергий, и Дмитрий хотел спросить Троицкого игумена, велит ли он идти русскому войску против безбожных татар, и что ожидает впереди это великое начинание.

Начался молебен. Но даже и во время молитвы не было покоя в монастыре: постоянно прибывали гонцы с сообщениями о продвижении неприятеля. Мамай быстро шел вперед, разоряя все вокруг, сжигая села и города, убивая людей. Он был уже на русской земле, и надо было торопиться навстречу ему. Молебен кончился. Великий князь собрался было ехать, но Сергий не отпустил его, уговорив остаться на монастырскую трапезу. По завершении трапезы преподобный осенил великого князя крестом, окропил святой водой и благословил на великую битву: "... Иди против безбожных, и так как Бог помогать тебе будет, победишь, и в здравии в свое отечество с великими похвалами возвратишься". Потом Сергий прибавил: "Еще не пришло время тебе самому носить венец этой победы с вечным сном, но многим, без числа многим воинам твоим плетутся венцы мученические с вечной памятью..."

В это время в обители жили два инока, которые в мирской жизни были известны своей воинской храбростью и мужеством. Этих доблестных воинов, Александра Пересвета, бывшего боярина брянского, и Андрея (Родиона) Ослябю, бывшего боярина любецкого, дал игумен Сергий великому князю, дабы эти иноки-воины стали примером мужества для всего воинства. Пересвет и Ослябя выступили в поход не в ратной, а в иноческой одежде: вместо шлемов на головах их были монашеские шапки - схимы с нашитыми на них крестами.

Когда Дмитрий Иоаннович покидал обитель, святой Сергий шепнул ему одному на ухо: «...Победиши враги твоя...». В этой маленькой подробности, может быть, заключен великий смысл. Вероятно, предвидел тихий игумен, что победа, которая достанется ценой великих жертв, не будет окончательной. Сколько еще жутких, кровавых набегов придется претерпеть Руси, пока татары окончательно оставят в покое наши земли... Еще сто лет будет ждать Русь этого часа, но Куликовская битва все-таки навсегда останется в русской истории, как первая победа над ненавистными поработителями, как великое деяние, всколыхнувшее народное самосознание, показавшее, что только в единении и борьбе можно снискать славу победы.

Дмитрий покинул обитель восемнадцатого августа, а двадцатого он уже выступил из Коломны навстречу Мамаю во главе своего многотысячного войска. Дошли до Рязани, перешли Оку и рязанскими землями двинулись в сторону Дона. На берегу этой реки остановились было в колебании, но великий князь велел переступить через Дон, и войско вышло на большое поле между реками Непрядвой и Доном, где и свершилось великое побоище. Весть о том, что великий князь ходил к Живоначальной Троице и получил благословение и одобрение на битву у святого старца, быстро разнеслась по всей Руси и ободрила ратное воинство: так верили Сергию. Даже те, кто встал против великого князя, заколебались. Олег Рязанский, противник Дмитрия, присоединившийся к Мамаю, узнав о пророчестве троицкого подвижника, в сердцах пенял своим приближенным: - Что раньше не сказали! Я бы пошел к Мамаю навстречу и стал бы умолять его не ходить в этот раз на Москву.

Восьмого сентября 1380 года, когда войска уже стояли в боевом порядке на поле, разнеслась по полкам весть о том, что явились к великому князю иноки от преподобного Сергия с посланием от святого старца. - Без всякого сомнения, господин, с дерзновением иди против свирепства их, не ужасайся, всяко тебе поможет Бог, — писал троицкий отшельник, словно чувствовал, что слово его так нужно русским воинам, многим из которых предстоит жизнь свою положить в предстоящей брани. Это еще одно благословение от великого печальника русской земли воодушевило даже слабых духом, укрепило их готовность отдать душу свою за родную землю, за православную веру.

И вот настал предопределенный час. С татарской стороны выехал вперед богатырь Челибей, похвалялся своей огромной силой, потрясал копьем, вызывая на единоборство кого-нибудь из русских. Навстречу ему выехал один из послушников Сергия - схимонах Александр Пересвет. Самоотверженный инок-воин, готовый принять венец царствования небесного, двинулся навстречу, как пишут летописи, татарскому Голиафу. Богатыри сразились - и пали оба в смертельном единоборстве, не уступив один другому ни в храбрости, ни в силе. Затем началось общее сражение. "Закипела битва кровавая, заблестели мечи острые как молнии, затрещали копья, полилась кровь богатырская под седлами, покатились шлемы золоченые под ноги конские, а за шлемами и головы богатырские", - повествовал святитель Дмитрий Ростовский.

Пока шла здесь, на Куликовском поле, великая битва, в обители на Маковце святой игумен Сергий с братией стоял на молитве во храме Пресвятой Троицы. И так велик был его дар провидения, что рассказывал он братии все, что вершилось на берегах Дона и Непрядвы, и называл имена павших героев. Рассказывал, наверное, как перемещалось по полю войско, осененное хоругвями с ликом Спасителя, как двинулся в бой под своим великокняжеским стягом с золотым образом Христа сам Дмитрий, как сражался он впереди своего воинства, как блестели на солнце военные доспехи и шлемы, как почернело под копытами лошадей все поле, и как пропиталась его земля кровью русичей и их недругов.

И вот возвестил он о поражении врагов и вознес благодарственные молитвы Богу и Пресвятой Богородице и заупокойные - за воинов, сложивших свои головы на этом поле. А было их много, очень много... Летописи говорят о том, что из ста пятидесяти тысяч вернулось в Москву не более сорока. Ну а татар погибло вдвое больше. После возвращения в Москву великий князь Дмитрий Иоаннович, получивший за победу на Куликовском поле прозвание "Донской", снова пришел в Троицкую обитель к святому Сергию, «благодарность ему воздавая за доброе пророчество».

В честь победы над Мамаем Дмитрий Донской, как и обещал перед битвой, поставил монастырь на реке Дубенке, который не сохранился до нашего времени, и церковь в Коломне во имя Богоявления. Богоявленский Голутвинский монастырь, стоящий при слиянии рек Оки и Москвы, основанный в память о победе на Куликовском поле, благословлен самолично преподобным Сергием. Епифаний Премудрый, первый биограф Сергия, писал: «Преподобный имел обычай всегда пешком ходить. Послушал великого князя веры его ради, пришел в Коломну и благословил место, которое великодержавный возлюбил, и церковь воздвигнул во имя Святого Богоявления»...

…Не случайно преподобный отец наш Сергий облюбовал для своей обители то место, где сейчас красуется Троице-Сергиева лавра. Наверное, красива была гора Маковец в то время, когда молодой Сергий вместе со своим братом Стефаном впервые пришел сюда. Скорее всего, это была весна, когда лес еще прозрачен, когда по глубоким впадинам лежит серый, пропитанный влагой снег, но уже появились чистые зеленые островки новой травы, и когда березы уже в нежной зеленой дымке распускающихся листьев. На гору Маковец преподобный поднялся еще юношей Варфоломеем, ибо именно это имя получил он при рождении. Его семья жила тогда в двенадцати километрах отсюда, в небольшом городке Радонеже, куда родители перебрались из Ростова Великого. Сергий смог осуществить свое заветное желание - уйти из мира в пустынную обитель и жить в одиночестве - только тогда, когда отец и мать окончили жизненный путь и нашли свой последний покой на кладбище Хотьковского монастыря, что тоже было недалеко от Радонежа.

Наверное, место, где Варфоломей и его брат Стефан, уже принявший монашество после смерти жены, решили основать обитель, поразило братьев своей красотой и той особой благодатью, которая чувствуется душой. Небольшая площадка, окруженная со всех сторон лесом, елями и соснами, возвышалась над округой. Внизу, с двух сторон горы, текли две речки: лесной ручей сливался с речкой Кончурой.

…Несколько лет единственным посетителем преподобного был только лесной медведь, который приходил за хлебом и всегда получал его, даже когда у самого Сергия кончались все запасы. А между тем по округе пошли слухи о том, что живет в пустыни отшельник, у людей ничего не просит, тихо и спокойно вершит свой иноческий подвиг, творя молитвы Господу за себя и за всех других. К нему потянулись люди, просили принять к себе, чтобы вместе спасаться.

…Сергий подавал пример в труде, был для всех "как купленный раб": и деревья рубил, и бревна носил, и воду таскал, и зерно молол, и пищу варил, и одежду шил. Он привык уже и к зимнему холоду, и к летнему зною, к осенней слякоти и весенним ветрам, к скудной пище и долгим молитвам. Братия просила Сергия, чтобы тот стал игуменом, он отказался, ибо был чужд всякого властолюбия. Его уговаривали, убеждали, но Сергий уступил только тогда, когда товарищи его взбунтовались и пригрозили разойтись. Уступил с оговоркой - как решит церковная власть, но власть в лице епископа Афанасия поддержала иноков, и Сергий, за несколько дней пройдя низшие церковные звания, стал священником и игуменом. Оказавшись во главе братии, Сергий не изменил своего прежнего образа жизни: по-прежнему работал для всех, не выделяя себя среди прочих.

Пятьдесят с лишним лет оставался Сергий монастырским игуменом, пятьдесят лет под его руководством росла и ширилась, набирала духовное величие и красоту Троицкая обитель.

Основанный Сергием монастырь, по словам виднейшего представителя русского литературного зарубежья Б. Зайцева, стал "узлом духовного излучения, питательным источником для всего рождающегося государства". …Троице-Сергиев монастырь, новый центр духовного просвещения, возник на севере, рядом с Москвой, которая уже утверждала себя как столица молодого русского государства. Различные княжества объединялись под властью великих князей московских, чтобы в будущем окончательно освободиться от татаро-монгольского ига; а митрополичья кафедра из поверженного Киева была перенесена сначала во Владимир, а затем в Москву.

…Долгая жизнь троицкого игумена не была богата внешними событиями. За тот более чем полувековой период, который преподобный провел на Маковце, он несколько раз покидал обитель, но неизменно возвращался обратно. Одно такое отсутствие, связанное с братом Сергия Стефаном, длилось около четырех лет. Стефан, основавший обитель вместе с Сергием, оставил его и ушел в Москву, но затем вернулся назад и, видимо, восхотел быть главнее. Случайно услышанная фраза Стефана: «Кто здесь игумен? Не я ли первый основал это место...» - послужила внешним поводом для того, чтобы оставить игуменство, которым Сергий тяготился, и уйти в Махрищский монастырь, а затем на реку Киржач, где преподобный снова поселился один. Но не дано было святому пребывать в одиночестве. Словно магнитом притягивало к нему людей, и вот уже на Киржаче возник новый монастырь, Благовещенский, куда стала перемещаться братия из Троицкой обители.

Оставшиеся на Маковце иноки обратились к митрополиту Алексию, и тот своей властью вернул Троицкой обители игумена. С великой радостью и слезами раскаяния был принят преподобный в монастыре святой Троицы, чтобы дальше насаждать общежительное монашеское житье и укреплять свою святую обитель.

…Несмотря на стремление к отшельничеству, связь с внешним миром была у Сергия всегда. Его хорошо знал и великий князь Дмитрий Иоаннович, у которого преподобный крестил детей и на похоронах которого присутствовал, и святитель митрополит Алексий, по просьбе которого Сергий неоднократно выступал миротворцем и уговаривал непокорных князей, не желавших подчиняться центральной власти.

Уже шестидесятилетним старцем в 1385 году ходил преподобный в Рязань, к непокорному Олегу Рязанскому, давнему недругу Москвы, ходил глубокой осенью, в грязь, в непогоду. В летописи это хождение описывается так: «Преподобный игумен Сергий, старец чудный, тихими и кроткими словесы... беседовал с ним о пользе душевной и о мире, и о любви. Князь же великий Олег преложи свирепство свое на кротость и утишись, и укротись, и умились вельми душою, устыде бо столь свята мужа, и взял с великим князем Дмитрием Иванычем вечный мир и любовь в род и род"... Более того, чтобы закрепить этот политический союз между княжествами, Олег женил своего сына на дочери великого князя Московского.  В Житии говорится, что преподобный Сергий был "нетолько великим подвижником, великим настоятелем иноков, но и служителем Церкви Христовой и гражданином своего Отечества. Его слова дорого ценили современные ему князья земли русской и святители. Он был для них современным пророком, светильником Церкви и отечества».

…Внутренняя жизнь преподобного Сергия была чиста и строга. Каждый день до самой смерти - нелегкий крестьянский труд, плотницкое и швейное ремесло. Игумен уже широко известной обители, он ничем не отличался от своей братии, так что приходящие за много верст люди, наслышанные о чудном старце, не могли узнать его во внешне неказистом, ничем не выделяющемся среди других иноков. Примечательно, что Сергий не обижался на тех, кто не мог сразу узнать его, кто отказывался видеть в облике незаметного старичка знаменитого игумена, чудотворца и провидца. Одному из таких посетителей, понявшему свою ошибку и на коленях просившему прощения, преподобный сказал: «Не скорби, чадо... Ты один справедливо рассудил обо мне»...

По молитвам святого подвижника Бог стал прославлять обитель чудесами. Первое из них связано с обычным монастырским бытом: иссяк источник, около которого поселился Сергий, и всем прибывающим и монастырским жителям негде стало брать воду. Возроптала братия, и тогда Сергий, взяв одного инока с собой, пошел в лес, нашел небольшую лужицу с водой, с молитвой и крестным знамением ударил посохом о землю - и тут же забил мощный родник.

Второе чудо свершилось, когда молва о святом отшельнике уже широко распространилась по округе. Отец принес к Сергию больного ребенка, но дитя умерло по пути, и несчастный родитель, скорбя и жалуясь, пошел готовить гроб. Когда же он вернулся к преподобному - ребенок оказался жив. Святой старец, сказал этому мужу, что ребенок вовсе и не умирал, просто замерз в дороге, а теперь вот согрелся и ожил. Сергий запретил рассказывать кому бы то ни было об этом, и узналось все гораздо позже, после кончины святого, от его келейника.

Исцеление тяжелобольного, который три недели не мог спать и есть, выздоровление бесноватого боярина, привезенного с берегов Волги, внезапная слепота греческого епископа, который не хотел поверить в святость преподобного, и затем его исцеление - все эти чудеса укрепляли веру людей в святого, увеличивали число желающих подвизаться на монашеском поприще, способствовали росту популярности Троицкой обители и ее игумена.

…По преданию, усердие в вере и чистота жизни преподобного были вознаграждены тем, что сама Богородица удостоила его Своим посещением. Однажды ночью, когда Сергий стоял на молитве и пел акафист Пресвятой Деве Марии, он внезапно прервал моление и сказал своему ученику Михею: "Чадо! Бди и бодрствуй, ибо посещение чудесное будет нам сейчас!». И когда он это произнес, тотчас раздался голос: «Пречистая грядет!» Святой вышел из кельи в сени, с ним его ученик. Яркий свет осиял все вокруг, и они увидели Пресвятую Деву с двумя апостолами, Петром и Иоанном. Сергий пал ниц, а Богоматерь коснулась его и сказала: «Не бойся, избранник Мой. Пришла посетить тебя, услышана была молитва твоя об учениках твоих, когда о них молился, и об обители твоей. Не печалься о прочем, ибо отныне всем будет изобиловать обитель и не только при жизни твоей, но и после твоего отхождения к Господу неотступна буду от обители твоей, потребное подавая щедро!» Пресвятая Дева исчезла, а Сергий и Михей, пораженные небывалым явлением, рассказали все братии и все вместе отпели молебен Богородице.

…Преподобный скончался 25 сентября 1392 года, и даже при кончине своей Троицкий игумен остался верен себе: просил похоронить его не в церкви, а как всех, вне ее. Но эту последнюю просьбу своего наставника братия не уважила: митрополит Киприан, к которому обратились иноки за помощью, распорядился похоронить Сергия именно в церкви в знак особого уважения к почившему.

…И вот пятого июля 1422 года в Троицкой обители было событие великое. Собралась вся братия, прибыл сын Дмитрия Донского Звенигородский и Галицкий князь Юрий Дмитриевич, а с ним другие знатные бояре; притекли из окрестностей местные жители. В присутствии столь большого числа людей преподобный Никон изнес из земли мощи отца своего, преподобного Сергия, которые сохранились нетленными, хотя с обеих сторон гроба стояла вода, как и говорилось в явлении. Обретенные мощи святого на время были поставлены в деревянном храме, а затем перенесены в новый, каменный Троицкий собор, который и доныне стоит в монастыре, сохраняя место покоя великого Сергия.

Мощи были положены в деревянную раку, специально для этого приготовленную и украшенную, видимо, резьбой и серебрением или золочением. В 1585 году деревянная рака была заменена серебряной золоченой, изготовленной по приказу царя Ивана Васильевича Грозного. Работа над ней продолжалась целых двадцать девять лет, ибо изготовление орнаментов, украшений и различных прикладов раки требовало длительного времени. В 1737 году при императрице Анне Иоанновне над ракой была устроена великолепная серебряная сень на четырех столбах, на которую пошло более двадцати пяти пудов серебра.

Троицкий собор, строившийся с 1422 года до самой смерти Никона в 1428 году, был богато украшен и расписан иконописцами Андреем Рублевым и Даниилом Черным.

…Вся жизнь преподобного Сергия была посвящена Живоначальной Троице, но тайны этой духовной связи скрыты от нас. Почему среди всех церковных праздников, среди всех святых он выбрал именно Пресвятую Троицу, хотя очень почитал, подобно всей Руси, Богородицу. Особенный культ Девы Марии, характерный для всей России, коснулся и преподобного Сергия, недаром в его келье постоянно находилась икона Богоматери, перед которой он молился. Об этом говорит и таинственное посещение Сергия Пресвятой Богородицей, и Ее слова, в которых Она выделила преподобного среди прочих: «Избранник Мой...» …Видимо, преподобный Сергий в своем безграничном почитании Святой Троицы видел «призыв к единству земли русской».

Недаром Троица называется Живоначальной, то есть «началом, истоком и родником жизни, как Единосущная и Нераздельная, ибо единство в любви есть жизнь и начало жизни, вражда же, раздоры и разделения разрушают, губят и приводят к смерти», - пишет о. Павел Флоренский''. Рассуждая о противопоставлении живоначального единства «смертельной раздельности» мира, говоря о «духовном подвиге любви и взаимного понимания», этот гениальный философ нашего века…, может быть, как никто другой, понимал и ценил великое деяние Сергия Радонежского - создание Троицкого монастыря.

Белопесоцкий монастырь

«ЖЕМЧУЖИНА НА БЕЛЫХ ПЕСКАХ» - так называют Свято-Троицкий Белопесоцкий монастырь, устроение которого связывают с именем преподобного Сергия Радонежского. Согласно преданию, святой Сергий проходил из города Серпухова через Белые Пески в Каширу, и это место так полюбилось ему, что он изрек: «Быть тут монастырю!» И водрузил крест. Есть здесь недалеко целебный источник преподобного Сергия, который, как и в Радонежских лесах, был изведен им ударом о землю посохом на сухом месте. Вода из источника чистая и вкусная. Настоятельница Белопесоцкой женской обители монахиня Агния (Сударикова) поведала, что женщина-водитель, которая возит ее в Москву по монастырским делам, всегда берет в дорогу бутылку с водой из Сергиева источника. И если от загазованности столичного города начинает болеть голова, то не надо пить никакие таблетки – стоит лишь сделать несколько глотков целебной воды или умыться ею, и вмиг все пройдет.

Единоверческий приход в Михайловской Слободе

На древней и богатой православными святынями Подмосковной земле находится самый многочисленный на сегодняшний день единоверческий приход Русской Православной Церкви –  община храма Архангела Михаила села Михайловская Слобода. Прежде чем начать повествование о самом храме, скажем несколько слов о Единоверии.

Единоверие получило официальный статус в Русской Православной Церкви 27 октября 1800 г. В этот день император Павел I удовлетворил прошение московских старообрядцев о даровании им законного священства от Русской Православной Церкви с дозволением продолжать богослужения по книгам, которые использовались при первых пяти Всероссийских Патриархах. Церковь и высочайшая власть благословили употребление дореформенных обрядов в бывших ранее старообрядческими общинах, которые стали именоваться единоверческими.

Московский митрополит Платон (Левшин) составил примечания к прошению старообрядцев о присоединении к Матери-Церкви, которые получили наименование Правил Единоверия. Само понятие «Единоверие» также было введено в обиход митрополитом Платоном. Он же предложил не называть присоединившихся к Церкви старообрядцами, ибо по его словам, в Церкви ничего нового и нет и нет новообрядцев, а называть их соединенцами или единоверцами.

Первый единоверческий епископ священномученик Симон Охтенский (прославлен Русской Православной Церковью в лике святых в 2000 г.), чья архиерейская хиротония была совершена святителем Тихоном, Патриархом Всероссийским, ровно 90 лет назад, дал Единоверию следующее определение: Это есть совокупность приходов Русской Церкви, единых с ней по вере, но разнствующих от нее в обряде. Единоверие есть отдел старообрядчества, допущенный на основании единства в вере в общение с Российской Церковью... Единоверие есть примиренное с Русской и Вселенской Церковью старообрядчество.

…Впервые храм Архангела Михаила упоминается в Писцовой книге за 1627 г. В то время церковь была деревянная клетцки, а в церкви образы, и книги, и свечи и на колокольнице колокола и всякое строение приходных людей. В 1679 г. деревянная церковь Архангела Михаила сгорела, и уже в следующем году на ее месте построили новую, тоже деревянную. А в 1687 г. заложили кирпичную церковь, строительство которой завершили в 1689 г. Об этом свидетельствует надпись, выполненная на закладной белокаменной доске, и ныне расположенной у южного входа в храм: Лета 7195 зачата быстъ св. церковь строить при Державе Великих Государей царей и Великих князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержцев. По благословению Великого Господина Святейшего Иоакима Патриарха Московского и всея России. Совершена в лето 7197 июля в 21 день тщанием и радением всечестныя Игумений Пелагеи Константинны.

…Церковный раскол середины XVII столетия стал величайшей трагедией для всего русского народа. Его последствия очень тяжело переживали и жители села Михайловская Слобода, а также деревень Чулково, Кулакове и Дурнихи, составлявших приход храма Архангела Михаила, ибо большинство из них осталось приверженцами старых обрядов. После учреждения Единоверия в 1800 г. среди крестьян Михайловской Слободы и соседних деревень возникло движение к воссоединению с Русской Православной Церковью при условии сохранения им старых обрядов.

Видя отеческое отношение митрополита Платона (Левшина) к московским единоверцам, в особенности его попечение об устройстве Троице-Введенского единоверческого храма у Салтыкова моста, жители Михайловской Слободы и прилежащих к ней деревень обратились с прошением о дозволении совершать богослужения по старопечатным книгам в приходской церкви Архангела Михаила, желая быть сынами Святыя Церкви. Митрополит Платон устно благословил проведение таких богослужений, а формальное учреждение Единоверия в Михайловской Слободе состоялось при его преемнике архиепископе Дмитровском Августине (Виноградском).

4 июля 1817 г. Преосвященный Августин издал следующий указ: Бронницкой округи в церкви Архистратига Михаила, что в Михайловской слободе, всякую Божественную службу благословляем отправлять по старопечатным книгам, также и требы в домах, уповая, что через сие отделяющиеся от единения Церкви Христовой соединятся с оною и будут общники вечери Господней во спасение свое и в живот вечный. О чем не престанем возсылатъ недостойныя молитвы наши к верховному Пастыреначальнику, Господу нашему И.

Киево-Печерская лавра. Святитель Антоний (Смирницкий)

Добродетельная жизнь архиепископа Антония, кротость и твердая вера, жертвенная любовь к Богу и ближним, смиренномудрие и самоуничижение, подвижническое воздержание, пустынное жительство среди общества, мир душевный среди смятений мира – вот истинно христианские добродетели, которые украшали благостного архипастыря. Преподобный Серафим Саратовский называл Владыку Антония своим святым старшим братом.

Святитель Антоний родился в селе Повстино Пырятинского уезда Полтавской губернии 29 октября 1773 г., в день памяти преподобного Авраамия Ростовского, и во Святом Крещении получил его святое имя. Отец святителя – протоиерей Гавриил по окончании Киевской Духовной Академии первоначально был домашним учителем, а по принятии сана пятьдесят лет прослужил Святой Христовой Церкви, став примером для своего старшего сына.

В детстве Авраамий учился грамоте по Часослову и Псалтири, читал и пел на клиросе, помогал отцу как псаломщик. Тогда же проявилось его усердие к молитве и богослужению. Господь являл Авраамию Свое заступничество и чудесное водительство уже с детства. Так, Он сохранил отроку жизнь, когда тот спешил на службу в храм и упал в прорубь.

В 1783 г. Авраамий был отдан в Духовную школу, где по семинарской традиции, за смиренный и тихий характер получил фамилию – Смирницкий. Окончив школу с отличием, он не только стал одним из лучших студентов богословского курса Киевской Духовной Академии, но и явился для всех учащих и учащихся примером истинного благочестия. Уже студентом он вел строгую подвижническую жизнь, сочетая ее с делами нищелюбия и страннолюбия. Перед учебными занятиями он ежедневно молился за ранней Литургией в Киево-Печерской Лавре, никогда не участвовал в студенческих увеселениях. В августе 1796 г. Антоний поступил послушником в Киево-Печерскую Лавру, «желая учиться у тех учителей, которые почивают в пещерах». Однажды ночью перед изумленным иноком предстал преподобный Антоний и благословил его на небесное служение, укрепив Святыми Дарами.

Сам святитель Антоний так говорил о себе: «Когда я был молод, я долго колебался, поступать ли мне в монахи... Но когда прочел Ефрема Сирина о Страшном Суде – все веселое в мире мне опротивело, и я скорее, бегом-бегом – в монастырь».

…«Тот много драгоценного не читал, – рассуждал позже Преосвященный Антоний, – кто не читал еще Четьи-Минеи. Ибо здесь изящные добродетели являются в светлых образах; здесь блистает в примерах евангельская истина; здесь примеры, к святой жизни приводящие. Из жизни святых мы яснее постигаем невидимый мир, где сияет Солнце Правды Христос Бог наш. Что значат сочинения светских мудрецов пред сими творениями святителя Димитрия? Что есть суетные умствования и баснословные вымыслы пред высокими истинами, наподобие драгоценных камней сияющими в сих святых писаниях? Чтение празднословных сочинений ведет к ошибкам, заблуждениям, к жизни греховной, а чтение житий угодников Божиих заключает все нужное к спасению нашему, к счастью временному и к блаженству вечному».

21 февраля 1797 г. Авраамий был пострижен в монашество с наречением имени в честь преподобного Антония Печерского и 12 апреля того же года был рукоположен во иеродиакона. Одним из основных его послушаний стало произнесение проповедей. Впоследствии святитель Антоний прославился как блестящий проповедник. Любимым же его послушанием стало заведование библиотекой, что позволило глубже познакомиться со Священным Преданием Православной Церкви. 20 ноября 1799 г. иеродиакон Антоний был рукоположен в сан иеромонаха. 25 января 1808 г. иеромонах Антоний получил важное и ответственное послушание. Митрополит Киевский Серапион (Александровский) поручил ему заведование лаврской типографией, пророчески напутствовав его: «Будешь управлять лодочкой, а со временем тебе дастся корабль».

«Кто строг к себе, тот снисходителен к другим, а кто снисходителен к себе, тот строг к ближним, –  в этом Владыка Антоний был уверен до конца своих дней, потому предупреждал –  Не долго сделать человека несчастным; нам, начальствующим, надлежит спасать, а не губить, принимать меры к исправлению, к вразумлению падшего...»

Будущий святитель с самого начала своего монашеского пути отличался милосердием и нестяжательностью. Довольствуясь только самым необходимым, он раздавал нуждающимся все получаемое за работу в типографии, благодетельствовал больным, бедным и богомольцам. Иеромонах Антоний был строгий постник, молитвенник и аскет в духе древних пустынножителей. Он тайно носил власяницу, питался очень скудно, почти не отдыхал, а ночи проводил в молитве.

20 сентября 1814 г. иеромонах Антоний был определен начальником Ближних пещер, называемых по имени основателя русского монашества Антониевыми. Это послушание было ему особенно дорого. Здесь, служа у мощей великих угодников Божиих, «он жил в благоухании святыни» и напитывался ее благодатью. Антоний даже подал прошение принять великую схиму, но не получил на то благословения митрополита. 2 января 1815 г. иеромонах Антоний был назначен наместником Киево-Печерской Лавры и в 1817 г. возведен в сан архимандрита.

Светлой звездой воссиял для бесчисленных богомольцев Лавры дар архимандрита Антония возгревать в сердцах людей веру и надежду на Бога, дар проникать в глубины человеческого сердца, неотразимо действуя силою своего кроткого и смиренного слова, дар неистощимой любви к страждущей пастве. Особенно он был сострадателен к бедным. Толпы нуждающихся наполняли Лавру, и нищелюбивый наместник отдавал им почти все, что имел. Это был поистине благодетель бедных, отец вдов и сирот, страннолюбием подражавший праотцу Аврааму.

Несмотря на тяготы нового послушания, архимандрит Антоний по-прежнему соблюдал строгое монашеское правило. Он усугубил молитвы и лаврских насельников, установив ежедневное совершение братией акафиста Успению Божией Матери в благодарность Ей за спасение Киева и Лавры от нашествия галлов в 1812 г. В 1816 г. наместник Лавры с любовью принимал императора Александра I и великого князя Николая Павловича, будущего императора Николая I, и произвел на августейших особ неотразимое впечатление.

…31 января 1826 г. в Киево-Печерской Лавре архимандрит Антоний был хиротонисан во епископа Воронежского и Черкасского (5 апреля 1829 г. он получил титул епископа Воронежского и Задонского). Воронежская епархия была в ту пору весьма обширной: она заключала в себе всю область земли Донской. Однако до знакомства со всей вверенной епархией, Преосвященному Антонию потребовалось приложить много трудов в самом Воронеже, поэтому около трех лет он не имел возможности покинуть кафедральный город.

Начав обозрение епархии, Владыка старался глубоко вникать в приходскую жизнь, стремился посетить каждую церковь, встречавшуюся ему на пути. После обычной архиерейской встречи он всегда говорил собравшемуся народу поучение. В тех местах, где назначался ночлег, он, если приезжал рано, служил всенощное бдение: если же приезжал поздно, то сразу становился на молитву, иногда проводя в молитве всю ночь, и только немного времени отдыхал, сидя на стуле. На другой день утром служил Литургию.

…По свидетельству очевидцев, день, в который Владыка Антоний посещал село или город, становился праздником: крестьяне оставляли свои полевые работы, купцы запирали свои лавки, чиновники оставляли свои занятия в канцеляриях и все спешили видеть своего архипастыря. Иногда от дома, где ночевал святитель, до церкви было всего несколько сажен, – но Преосвященный, бывало, шел это расстояние более часа, благословляя народ. Там, где он служил, ставили вокруг церкви столы с трапезой. Владыка это очень любил и, по выходе из церкви, благословлял эти столы, за которыми вкушали пищу иногда до тысячи крестьян, славя и благодаря Бога.

Подготовила к печати: Гурьева Е.А.

Оглавление